Людям любой одной отдельно-взятой
национальности посвящается.
Что такое "еврей" я узнал в 4 года. К нам домой пришла соседка по двору с в кровь избитым сыном и рассказала, что мой старший брат с его другом избили двух других мальчишек за что-то (я уже не помню, если честно), причем избиение сопровождалось оглушительными криками моего брата и его друга "получай, жид!" Фамилия пострадавшего была Ишмухаметов. По имени Ренат. Второго "пострадавшего" звали Савельев Вова. Фамилия моего брата, как и фамилия его друга, в их еврействе сейчас уже у меня не оставляет никаких сомнений. Когда я в свои 4 года спросил своих родителей (брата спросить не мог – он был наказан) "Что такое жид?", мне популярно объяснили.
Я пропущу историю "древнего мира", сразу перейдя к истории "феодального строя". То есть я к тому, что примеры у меня есть для всех разделов истории моей жизни – от садика, до таможни при отлете в США на ПМЖ. Но хочется сосредоточиться на буквально паре ее месяцев, которые расположены (по аналогии с прожитым и мне отведенным впереди) где-то в районе феодализма.
1981 год. Поздняя осень. Мы уже начали свои дипломные проекты, защита которых предстоит в феврале, а пока что нас ждет неизвестная и тревожная процедура под названием "распределение". Я не знаю как сейчас проводятся аналогичные процедуры (если они вообще существуют), а тогда все казалось просто и ясно. Старайся быть первым на финише и тебе воздастся. Что такое "воздастся"? Это значит, что тебя распределят одним из первых и ты попадешь на один из крутых "номерных" многочисленных закрытых заводов Свердловска, начав там с рядового инженера с зарплатой 105 р., и к середине своего рабочего стажа дойдешь до состояния получения в профкоме заветной квартиры, затем станешь начальником КБ, потом замначальником отдела, далее начальником, а потом, если успеешь до пенсии, то и замом или начальником отделения (начальником цеха, зам главного технолога, главного конструктора, главного инженера и т.п.). Закройте клюв! До до того как раскатывать губы надо попасть на такой завод. Как? Очень просто. Надо быть по крайней мере в первых процентах 20-ти списка распределяющихся своего потока. Мой поток – две группы. Нас примерно 50 человек. Это означает простую вещь – надо быть в первой десятке, чтоб рассчитывать на ...
Когда я принес свою первую тройку (это была первая зимняя сессия) по матанализу, мой брат, оканчивавший в этот момент ту же специальность на 5 лет впереди меня, сидя передо мной за квадратным столом и отхлебывая пиво из глиняной кружки, выслушал мои сопливые объяснения про то, что профессор дура у нее было херовое настроение она всех валила по-черному никто хорошо не сдал даже все отличники ...вопросил:"В группе была хоть одна пятерка?" Я ответил:"Да." "Все! Блядь, я больше не хочу ничего слышать!!!" - заорал на меня брат, треснув кружкой по столу так, что пиво разлетелось по стенам – "Запомни с этой минуты простую истину! Если в группе есть хоть одна пятерка – ОНА ДОЛЖНА БЫТЬ У ТЕБЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!! ТЫ ПОНЯЛ!!!!!!?????" Я это хорошо понял. После этого за все мои 6 лет в институте у меня были еще три "удовл" - по "Истории КПСС", по "Радиодинамике и распространению радиоволн" и по "Антенным и фазированным устройствам". Антенны доценту Наймушину я после сессии пересдал. Для чего я это говорю? Да для простого – я попал в первые 15% в своем потоке на процедуре распределения. Первыми шли два старосты, за ними – все остальные, распределенные по уровню полученных отметок за годы обучения. Я был седьмым или восьмым, точно не помню. Мест на крутых заводах обычно хватало человек, как минимум на 15, а то и на все 20. Остальные отправлялись работать в Нижний Тагил, Первоуральск, Качканар, Верхнюю Салду или в что-либо подобное.
Я зашел седьмым или восьмым в комнату, в которой проводилось распределение. Столы стояли огромной буквой П, за столами сидели заместители генеральных директоров по кадрам, начальники отделов кадров, начальники первых отделов огромного количества заводов и предприятий Свердловской области. Зам декана зачитал мою характеристику, данные, итоги учебы и спросил:"Ну что, Тимофей, ты определился с выбором?" Все лица повернулись ко мне. Я бодро ответил:"Конечно! Хочу работать на Триста тридцать третьем заводе." Лица дружно повернулись в средину стола, уставившись на одного из присутствующих. Тот удивленно осмотрел всех глядящих на него, включая меня, и в ответ спросил:"Ты свердловчанин? У тебя есть свердловская прописка?" Постоянной прописки у меня не было, была только учебная, которая оканчивалась с окончанием обучения. Но я четко знал – поступаешь на завод, дают общагу, а с ней и прописку. Поэтому, нимало не смущаяясь, ответил:"Нет, свердловской прописки у меня нет." "Ах нет?!" - облегченно вздохнул тот, - "экая жалость... Понимаешь, у нас сейчас временно как раз нет свободных мест в общежитии, а без проживания там мы тебе не можем дать прописку, а без прописки мы на работу не берем."
Председатель процедуры уставился на меня, подождал немного и спросил:"Ну, так куда ты теперь хочешь?" - "На завод имени Калинина," - ответил я. Сцена повторилась теперь уже с представителем завода имени Калинина. "А следующий твой выбор какой?" - продолжал ведущий шоу. "Триста двадцатый завод", - честно ответил я, все еще не понимая что происходит. Начальник отдела кадров триста двадцатого, не смущаясь, слово в слово повторил все, что его соратники мне отвечали до него. "Послушай", - елейным голосом пропел ведущий, - "ты ведь из ... (тут идет название одного из городов Свердловской области), чего б тебе туда не вернуться? Там у тебя родители, школьные друзья..." - "А на семьдесят девятом заводе есть общежитие?" - упорствовал я. "Нет." - кратко ответил представитель семьдесят девятого. Наступила долгая тишина. Наверное минуты на три, не вру. После чего ведущий процедуры сказал:"Давай-ка ты выйдешь, чтоб нам не задерживать остальных, подумаешь в коридоре, через несколько человек снова зайдешь со своим решением."
Едва открыв дверь аудитории, я попал в окружение моих согруппников, которые с радостными лицами заорали "Чё так долго???? Куда – на ЗИК? На "трояки"? Куда?" "У них для несвердловчан мест в общагах нет", - объявил я и побежал на первый этаж к телефон-автомату – звонить брату за советом "как быть?" Поговорил с братом, решили, что он сейчас позвонит отцу, потом я снова перезвоню ему. Перезвонил через минут 10, узнаю, что надо сделать еще одну попытку, если ничего не выйдет, то соглашаться на "домой". Возвращаюсь к аудитории, возле которой бурлит водоворот. На очереди к дверям уже почти третий десяток нашего потока. Выходит очередной распределившийся и прямо из дверей громко кричит "Триста двадцатый!" и мне - "Тима, ты чё пиздел, что у них общаги нет!? Всем после тебя дают!"
Снова захожу в комнату, лица суровеют. Снова вопрос – куда? Говорю – только что вышли люди, сказали, что общежитие есть, хочу туда-то. Мне в ответ – "ах какая жалость! Действительно... мы тут покопались в документах, оказалось, что общежитие есть, тебе неправильно ответили в первый раз. Да. Но пока тебя не было, все места в общежитии в аккурат кончились, ты ж ходил где-то?!" Такой фарс в точности повторился с несколькими заводами. После ответа четвертого представителя начальнику комиссии по распределению все это надоело и моя персона явно его утомила, потому он мне прямо заявил:"Послушай, Тимофей! Ну ты же понимаешь, что мы же не можем теперь играть назад каждое решение по каждому выпускнику только из-за твоей прихоти?!" После этого я уже окончательно все понял и сказал:"Распределите меня домой" (в смысле в мой город, в котором я выучился и из которого уехал в большую жизнь). Председательствующий радостно огласил решение, секретарь занес его в протокол, моя судьба была записана именно так как ей и было предопределено большими людьми от власти.
После меня на свердловские заводы было принято еще человек 5-7. Пока действительно не кончились места в общежитиях.
P.S. Вечером, за столом с водкой уже крепко датый Суровый, обнимая и целуя меня мокрыми пьяными губами, сказал:"Тима! Это все хуйня! Они же все – это же не люди, Тима! А люди... люди... люди – это типа ты. Типа я..."
Через несколько месяцев после описанного распределения мы защищали свои дипломные проекты. За это время один из моих согруппников, пытавшийся попасть на распределении "домой", сделать этого, в отличие от меня, как ни старался – не смог. Все дело было в простом – это вам не Москва и не Питер. Начиная с зоны Урала народ распределяли строго по месту нахождния или восточнее. Но никак не западнее. И несмотря на то, что папа у Вовки был "всего лишь" зам. Генерального директора Каспнефти, сделать не смог ничего даже он. Какие только бланки и письма на Вовку не приходили, ничего не помогло. Шел он почти сразу после меня в списке на распределение и попал на завод им. Калинина (ЗИК), который упорно не отпускал молодого специалиста, методично отвечая на запросные письма из Каспнефти отказами.
Мы много разговаривали с Вовкой, пока делались и защищались дипломные проекты и разработали одну комбинацию. Правда, не надеясь на собственные силы, пригласили для усиления комбинации моего отца. Ехать в свой родной город (в жопу-дыру, как мы его называли) я не собирался. И, если уж честно, меня там никто и не ждал, поэтому когда я заявился с направлением из распределительной комиссии УПИ в отдел кадров завода и попросил там "свободный диплом", мне в пару минут напечатали нужную индульгенцию и еще через пять забыли как я выгляжу. Почти сразу после защиты дипломов мы с Вовкой и моим отцом поехали на ЗИК, предварительно позвонив замгенеральному по кадрам Алябьеву Николаю Ивановичу (фамилия и должность настоящие, имя-отчество мог напутать за древностью лет) и договорившись о встрече. Встреча прошла в очень теплой дружественной обстановке. Николаю Ивановичу были продемонстрированы многочисленные письма на чуть не золотом расшитых бумагах из Каспнефти о том как им нужен Владимир Кубинский, без которого Каспнефть буквально останавливает свою добычу. После чего товарищу Алябьеву были показаны оба диплома и вкладки с оценками, которые были почти идентичны. Замгенерального по кадрам огромного свердловского секретного завода, почесав лысину, изрек:"Ну да... в общем что там – шило на мыло, никакой разницы (читай одного жида на другого)", нажал на кнопку селектора и пригласил в кабинет секретаршу. Вошедшей секретарше он передал мое открепление от "жопы-дыры" и велел сейчас же напечатать "свободный диплом" в форме открепления Владимиру Кубинскому и назначение на свободное место молодого специалиста Тимофею Бородину, что было выполнено в буквально 5 минут. После чего товарищ Алябьев расписался на обоих бланках, открыл тяжелый сейф за своим креслом, достал оттуда печать, хукнул на нее, шлепнул на оба бланка и подал нам. Мы пожали друг другу руки, на улицу выскочили все окрыленные удачей – вот есть же люди, не все такие скоты!!!
Через пару месяцев, когда подошел срок, я приехал в Свердловск с парой чемоданов и, держа назначение за подписью товарища Алябьева, поехал прямиком в общагу ЗИКа устраиваться в комнату. Дождавшись комендатши общежития и показав ей документы, попросил ключ и "куда идти-селиться". "Минуточку-минуточку", - сказала комендантша, посмотрев в какие-то свои мятые бумажки - "вам надо срочно проехать к зам генерального, он вас ждет". Несмотря на уверения и просьбы сначала поселиться, а потом поехать к заму без чемоданов, она посоветовала "лучше ехать сразу с чемоданами".
Разговор у товарища Алябьева был довольно коротким. Он с огорченным видом сообщил мне, что "обстоятельства сложились таким образом, что инженерных мест для молодых специалистов на заводе временно нет". Поэтому он и попросил комендантшу общежития прежде чем меня селить передать мне его просьбу – повидать его. После чего мне было сообщено, что несмотря на то, что мест нет, он, приложив чрезмерные личные усилия, изыскал резервы и выбил в отделе КИПа место слесаря-настройщика радиоаппаратуры второго разряда, которое он мне и предлагает в обмен на инженерную должность. Правда, к его глубочайшему сожалению, все права молодого специалиста я при этом потеряю, но ведь работа есть работа! Я поблагодарил товарища Алябьева за проделанную им гигантскую работу и попросил у него открепительное письмо, отказавшись быть слесарем второго разряда.
Через пять минут я вышел на майскую улицу Свердловска со свободным дипломом, подписанным заместителем генерального директора завода им. Калинина Алябьевым Н.И., двумя чемоданами шмоток, но зато без прописки, работы и определенного места жительства. Так началась моя послеинститутская фаза биографии советского инженера-еврея.
А по поводу Лориного поста про вину должен сказать - да, я виноват. Более того, я проиграл. Хуже того - я просто сдался. Сдался и уехал. И родителей увез и детей. Хотя, если подумать - поражения и победы относительны. С какой-то стороны я проиграл, а с какой-то, несомненно выиграл. Несмотря на Лорину уверенность, что мы как были - так и остались и "не лучше, чем мы пытаемся казаться", мне почему-то кажется, что мы сильно изменились. Я уже не говорю о наших детях, которые просто "другие". Именно поэтому я не имею двух гражданств и именно поэтому я езжу только с американским паспортом, чтоб "если вдруг что начнется" можно было б подлететь к морскому пехотинцу, стоящему на дверях американского посольства, поднять синий паспорт над головой и, несмотря на мою жидовскую рожу, крикнуть ему "Open the fucking gate, I am an American citizen!" И ЗНАТЬ, ЧТО ОН ОТКРОЕТ МНЕ ворота. Извини, Лора, но я не хотел жить в стране, которая не хотела, чтоб я в ней жил. Я хочу жить в стране, которая если и не любит меня, так по крайней мере ценит, уважает и хочет, чтоб я в ней жил. Можешь считать меня за это виноватым.
И последнее. Мне кажется, что каждому россиянину, который сегодня говорит - Ну что ж поделать, это моя страна, я буду ее любить и поддерживать все, что в ней происходит в любом случае, потому что же я россиянин и я тут живу, - надо прямо в квартиру внести и установить там на видном месте мемориальную доску следующего вида (извиняюсь перед теми, кто ее уже видел у меня в ленте)
Учтите - за коммунистами и евреями уже приходили, сегодня пришли за грузинами. Список не так велик, как вам думается, очередь движется довольно бодро.
P.S. Если кто-то знает Алябьева и он еще жив, передайте ему нижайшие поклоны от Тимы Бородина, который только благодаря товарищу Алябьеву не попал на ЗИК, а вовсе на другой завод и поэтому женился на том, на ком женился и потому получил детей, которые у него есть, а сейчас счастливо проживает в штате Массачусеттс США.
9 и 10 октября 2006 г.
(©)![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
tima - использование текста (кроме ссылок на него) требует согласия автора
национальности посвящается.
Что такое "еврей" я узнал в 4 года. К нам домой пришла соседка по двору с в кровь избитым сыном и рассказала, что мой старший брат с его другом избили двух других мальчишек за что-то (я уже не помню, если честно), причем избиение сопровождалось оглушительными криками моего брата и его друга "получай, жид!" Фамилия пострадавшего была Ишмухаметов. По имени Ренат. Второго "пострадавшего" звали Савельев Вова. Фамилия моего брата, как и фамилия его друга, в их еврействе сейчас уже у меня не оставляет никаких сомнений. Когда я в свои 4 года спросил своих родителей (брата спросить не мог – он был наказан) "Что такое жид?", мне популярно объяснили.
Я пропущу историю "древнего мира", сразу перейдя к истории "феодального строя". То есть я к тому, что примеры у меня есть для всех разделов истории моей жизни – от садика, до таможни при отлете в США на ПМЖ. Но хочется сосредоточиться на буквально паре ее месяцев, которые расположены (по аналогии с прожитым и мне отведенным впереди) где-то в районе феодализма.
1981 год. Поздняя осень. Мы уже начали свои дипломные проекты, защита которых предстоит в феврале, а пока что нас ждет неизвестная и тревожная процедура под названием "распределение". Я не знаю как сейчас проводятся аналогичные процедуры (если они вообще существуют), а тогда все казалось просто и ясно. Старайся быть первым на финише и тебе воздастся. Что такое "воздастся"? Это значит, что тебя распределят одним из первых и ты попадешь на один из крутых "номерных" многочисленных закрытых заводов Свердловска, начав там с рядового инженера с зарплатой 105 р., и к середине своего рабочего стажа дойдешь до состояния получения в профкоме заветной квартиры, затем станешь начальником КБ, потом замначальником отдела, далее начальником, а потом, если успеешь до пенсии, то и замом или начальником отделения (начальником цеха, зам главного технолога, главного конструктора, главного инженера и т.п.). Закройте клюв! До до того как раскатывать губы надо попасть на такой завод. Как? Очень просто. Надо быть по крайней мере в первых процентах 20-ти списка распределяющихся своего потока. Мой поток – две группы. Нас примерно 50 человек. Это означает простую вещь – надо быть в первой десятке, чтоб рассчитывать на ...
Когда я принес свою первую тройку (это была первая зимняя сессия) по матанализу, мой брат, оканчивавший в этот момент ту же специальность на 5 лет впереди меня, сидя передо мной за квадратным столом и отхлебывая пиво из глиняной кружки, выслушал мои сопливые объяснения про то, что профессор дура у нее было херовое настроение она всех валила по-черному никто хорошо не сдал даже все отличники ...вопросил:"В группе была хоть одна пятерка?" Я ответил:"Да." "Все! Блядь, я больше не хочу ничего слышать!!!" - заорал на меня брат, треснув кружкой по столу так, что пиво разлетелось по стенам – "Запомни с этой минуты простую истину! Если в группе есть хоть одна пятерка – ОНА ДОЛЖНА БЫТЬ У ТЕБЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!! ТЫ ПОНЯЛ!!!!!!?????" Я это хорошо понял. После этого за все мои 6 лет в институте у меня были еще три "удовл" - по "Истории КПСС", по "Радиодинамике и распространению радиоволн" и по "Антенным и фазированным устройствам". Антенны доценту Наймушину я после сессии пересдал. Для чего я это говорю? Да для простого – я попал в первые 15% в своем потоке на процедуре распределения. Первыми шли два старосты, за ними – все остальные, распределенные по уровню полученных отметок за годы обучения. Я был седьмым или восьмым, точно не помню. Мест на крутых заводах обычно хватало человек, как минимум на 15, а то и на все 20. Остальные отправлялись работать в Нижний Тагил, Первоуральск, Качканар, Верхнюю Салду или в что-либо подобное.
Я зашел седьмым или восьмым в комнату, в которой проводилось распределение. Столы стояли огромной буквой П, за столами сидели заместители генеральных директоров по кадрам, начальники отделов кадров, начальники первых отделов огромного количества заводов и предприятий Свердловской области. Зам декана зачитал мою характеристику, данные, итоги учебы и спросил:"Ну что, Тимофей, ты определился с выбором?" Все лица повернулись ко мне. Я бодро ответил:"Конечно! Хочу работать на Триста тридцать третьем заводе." Лица дружно повернулись в средину стола, уставившись на одного из присутствующих. Тот удивленно осмотрел всех глядящих на него, включая меня, и в ответ спросил:"Ты свердловчанин? У тебя есть свердловская прописка?" Постоянной прописки у меня не было, была только учебная, которая оканчивалась с окончанием обучения. Но я четко знал – поступаешь на завод, дают общагу, а с ней и прописку. Поэтому, нимало не смущаяясь, ответил:"Нет, свердловской прописки у меня нет." "Ах нет?!" - облегченно вздохнул тот, - "экая жалость... Понимаешь, у нас сейчас временно как раз нет свободных мест в общежитии, а без проживания там мы тебе не можем дать прописку, а без прописки мы на работу не берем."
Председатель процедуры уставился на меня, подождал немного и спросил:"Ну, так куда ты теперь хочешь?" - "На завод имени Калинина," - ответил я. Сцена повторилась теперь уже с представителем завода имени Калинина. "А следующий твой выбор какой?" - продолжал ведущий шоу. "Триста двадцатый завод", - честно ответил я, все еще не понимая что происходит. Начальник отдела кадров триста двадцатого, не смущаясь, слово в слово повторил все, что его соратники мне отвечали до него. "Послушай", - елейным голосом пропел ведущий, - "ты ведь из ... (тут идет название одного из городов Свердловской области), чего б тебе туда не вернуться? Там у тебя родители, школьные друзья..." - "А на семьдесят девятом заводе есть общежитие?" - упорствовал я. "Нет." - кратко ответил представитель семьдесят девятого. Наступила долгая тишина. Наверное минуты на три, не вру. После чего ведущий процедуры сказал:"Давай-ка ты выйдешь, чтоб нам не задерживать остальных, подумаешь в коридоре, через несколько человек снова зайдешь со своим решением."
Едва открыв дверь аудитории, я попал в окружение моих согруппников, которые с радостными лицами заорали "Чё так долго???? Куда – на ЗИК? На "трояки"? Куда?" "У них для несвердловчан мест в общагах нет", - объявил я и побежал на первый этаж к телефон-автомату – звонить брату за советом "как быть?" Поговорил с братом, решили, что он сейчас позвонит отцу, потом я снова перезвоню ему. Перезвонил через минут 10, узнаю, что надо сделать еще одну попытку, если ничего не выйдет, то соглашаться на "домой". Возвращаюсь к аудитории, возле которой бурлит водоворот. На очереди к дверям уже почти третий десяток нашего потока. Выходит очередной распределившийся и прямо из дверей громко кричит "Триста двадцатый!" и мне - "Тима, ты чё пиздел, что у них общаги нет!? Всем после тебя дают!"
Снова захожу в комнату, лица суровеют. Снова вопрос – куда? Говорю – только что вышли люди, сказали, что общежитие есть, хочу туда-то. Мне в ответ – "ах какая жалость! Действительно... мы тут покопались в документах, оказалось, что общежитие есть, тебе неправильно ответили в первый раз. Да. Но пока тебя не было, все места в общежитии в аккурат кончились, ты ж ходил где-то?!" Такой фарс в точности повторился с несколькими заводами. После ответа четвертого представителя начальнику комиссии по распределению все это надоело и моя персона явно его утомила, потому он мне прямо заявил:"Послушай, Тимофей! Ну ты же понимаешь, что мы же не можем теперь играть назад каждое решение по каждому выпускнику только из-за твоей прихоти?!" После этого я уже окончательно все понял и сказал:"Распределите меня домой" (в смысле в мой город, в котором я выучился и из которого уехал в большую жизнь). Председательствующий радостно огласил решение, секретарь занес его в протокол, моя судьба была записана именно так как ей и было предопределено большими людьми от власти.
После меня на свердловские заводы было принято еще человек 5-7. Пока действительно не кончились места в общежитиях.
P.S. Вечером, за столом с водкой уже крепко датый Суровый, обнимая и целуя меня мокрыми пьяными губами, сказал:"Тима! Это все хуйня! Они же все – это же не люди, Тима! А люди... люди... люди – это типа ты. Типа я..."
Через несколько месяцев после описанного распределения мы защищали свои дипломные проекты. За это время один из моих согруппников, пытавшийся попасть на распределении "домой", сделать этого, в отличие от меня, как ни старался – не смог. Все дело было в простом – это вам не Москва и не Питер. Начиная с зоны Урала народ распределяли строго по месту нахождния или восточнее. Но никак не западнее. И несмотря на то, что папа у Вовки был "всего лишь" зам. Генерального директора Каспнефти, сделать не смог ничего даже он. Какие только бланки и письма на Вовку не приходили, ничего не помогло. Шел он почти сразу после меня в списке на распределение и попал на завод им. Калинина (ЗИК), который упорно не отпускал молодого специалиста, методично отвечая на запросные письма из Каспнефти отказами.
Мы много разговаривали с Вовкой, пока делались и защищались дипломные проекты и разработали одну комбинацию. Правда, не надеясь на собственные силы, пригласили для усиления комбинации моего отца. Ехать в свой родной город (в жопу-дыру, как мы его называли) я не собирался. И, если уж честно, меня там никто и не ждал, поэтому когда я заявился с направлением из распределительной комиссии УПИ в отдел кадров завода и попросил там "свободный диплом", мне в пару минут напечатали нужную индульгенцию и еще через пять забыли как я выгляжу. Почти сразу после защиты дипломов мы с Вовкой и моим отцом поехали на ЗИК, предварительно позвонив замгенеральному по кадрам Алябьеву Николаю Ивановичу (фамилия и должность настоящие, имя-отчество мог напутать за древностью лет) и договорившись о встрече. Встреча прошла в очень теплой дружественной обстановке. Николаю Ивановичу были продемонстрированы многочисленные письма на чуть не золотом расшитых бумагах из Каспнефти о том как им нужен Владимир Кубинский, без которого Каспнефть буквально останавливает свою добычу. После чего товарищу Алябьеву были показаны оба диплома и вкладки с оценками, которые были почти идентичны. Замгенерального по кадрам огромного свердловского секретного завода, почесав лысину, изрек:"Ну да... в общем что там – шило на мыло, никакой разницы (читай одного жида на другого)", нажал на кнопку селектора и пригласил в кабинет секретаршу. Вошедшей секретарше он передал мое открепление от "жопы-дыры" и велел сейчас же напечатать "свободный диплом" в форме открепления Владимиру Кубинскому и назначение на свободное место молодого специалиста Тимофею Бородину, что было выполнено в буквально 5 минут. После чего товарищ Алябьев расписался на обоих бланках, открыл тяжелый сейф за своим креслом, достал оттуда печать, хукнул на нее, шлепнул на оба бланка и подал нам. Мы пожали друг другу руки, на улицу выскочили все окрыленные удачей – вот есть же люди, не все такие скоты!!!
Через пару месяцев, когда подошел срок, я приехал в Свердловск с парой чемоданов и, держа назначение за подписью товарища Алябьева, поехал прямиком в общагу ЗИКа устраиваться в комнату. Дождавшись комендатши общежития и показав ей документы, попросил ключ и "куда идти-селиться". "Минуточку-минуточку", - сказала комендантша, посмотрев в какие-то свои мятые бумажки - "вам надо срочно проехать к зам генерального, он вас ждет". Несмотря на уверения и просьбы сначала поселиться, а потом поехать к заму без чемоданов, она посоветовала "лучше ехать сразу с чемоданами".
Разговор у товарища Алябьева был довольно коротким. Он с огорченным видом сообщил мне, что "обстоятельства сложились таким образом, что инженерных мест для молодых специалистов на заводе временно нет". Поэтому он и попросил комендантшу общежития прежде чем меня селить передать мне его просьбу – повидать его. После чего мне было сообщено, что несмотря на то, что мест нет, он, приложив чрезмерные личные усилия, изыскал резервы и выбил в отделе КИПа место слесаря-настройщика радиоаппаратуры второго разряда, которое он мне и предлагает в обмен на инженерную должность. Правда, к его глубочайшему сожалению, все права молодого специалиста я при этом потеряю, но ведь работа есть работа! Я поблагодарил товарища Алябьева за проделанную им гигантскую работу и попросил у него открепительное письмо, отказавшись быть слесарем второго разряда.
Через пять минут я вышел на майскую улицу Свердловска со свободным дипломом, подписанным заместителем генерального директора завода им. Калинина Алябьевым Н.И., двумя чемоданами шмоток, но зато без прописки, работы и определенного места жительства. Так началась моя послеинститутская фаза биографии советского инженера-еврея.
А по поводу Лориного поста про вину должен сказать - да, я виноват. Более того, я проиграл. Хуже того - я просто сдался. Сдался и уехал. И родителей увез и детей. Хотя, если подумать - поражения и победы относительны. С какой-то стороны я проиграл, а с какой-то, несомненно выиграл. Несмотря на Лорину уверенность, что мы как были - так и остались и "не лучше, чем мы пытаемся казаться", мне почему-то кажется, что мы сильно изменились. Я уже не говорю о наших детях, которые просто "другие". Именно поэтому я не имею двух гражданств и именно поэтому я езжу только с американским паспортом, чтоб "если вдруг что начнется" можно было б подлететь к морскому пехотинцу, стоящему на дверях американского посольства, поднять синий паспорт над головой и, несмотря на мою жидовскую рожу, крикнуть ему "Open the fucking gate, I am an American citizen!" И ЗНАТЬ, ЧТО ОН ОТКРОЕТ МНЕ ворота. Извини, Лора, но я не хотел жить в стране, которая не хотела, чтоб я в ней жил. Я хочу жить в стране, которая если и не любит меня, так по крайней мере ценит, уважает и хочет, чтоб я в ней жил. Можешь считать меня за это виноватым.
И последнее. Мне кажется, что каждому россиянину, который сегодня говорит - Ну что ж поделать, это моя страна, я буду ее любить и поддерживать все, что в ней происходит в любом случае, потому что же я россиянин и я тут живу, - надо прямо в квартиру внести и установить там на видном месте мемориальную доску следующего вида (извиняюсь перед теми, кто ее уже видел у меня в ленте)
Учтите - за коммунистами и евреями уже приходили, сегодня пришли за грузинами. Список не так велик, как вам думается, очередь движется довольно бодро.
P.S. Если кто-то знает Алябьева и он еще жив, передайте ему нижайшие поклоны от Тимы Бородина, который только благодаря товарищу Алябьеву не попал на ЗИК, а вовсе на другой завод и поэтому женился на том, на ком женился и потому получил детей, которые у него есть, а сейчас счастливо проживает в штате Массачусеттс США.
9 и 10 октября 2006 г.
(©)
tima - использование текста (кроме ссылок на него) требует согласия автора