Память - III
May. 17th, 2002 03:12 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
timaЯ тащусь от рыжих. Не люблю это слово, но - просто млею, если вижу рыжую женщину – ну не могу я ничего с собой поделать! Недавно появилась у нас на этаже одна – наверное приходила на встречу с кем-то – не мог от нее глаз отвести! Она это почувствовала, и я почувствовал, что она поняла мое состояние. Причем она была совсем не против – это ясно читалось по ее поведению и выражению лица. Э-э-э-э-х! Где мои 17 лет?! Помню, еще на 320-ом работал, громко так на весь участок – а там человек 60 девчонок (кто после десятого класса, кто - чуть постарше) – спросил Людку Лужановскую:УЛюд! А ты в постели тоже такая же реактивная?! На что получил ответ: Дурак! Я в постели млею!
Ржали тогда как кони всем монтажным участком. Запомнилось, вот.
Волосы у нее – почти до пояса, фигура – класс и кожа! Люблю смуглую кожу, не белую в веснушках всю, а потемнее, чтоб когда загорит – пушок выгоревших на солнце волос становился виден. Как у персика спелого.
Маринка со Староконюшенного на Арбате – жгуче рыжая девчонка. На Домбае познакомились в первый же день. Прелесть таких поездок – все понимают, что времени немного, две недели на все про все! Надо успевать! И успевали – успеваемость у нас была – лучше некуда. Держу ее на коленях и сделать одной рукой ничего не могу – вторая не работает напрочь. Разбился утром. Ехал за одним чайником из нашей же группы (москвич долбаный!), время было – середина апреля, инструктора говорили – счастливцы, вы, ребята! В это время обычно уже тут и снега-то нету! Ранним утром – наледь, застывшая за ночь из намолоченного вчера снега, как солнце взойдет – тает снег на глазах, как в сказке про Снегурочку! Еду, стало быть, за ним, а скорость моя этак вдвое больше его и расстояние между нами метров 20. Входим в узкое горло с крохотным языком снега посредине, за этим горлом сразу начинается широкий раскат с хорошим спуском и снега вдоволь. Прикидываю, что он проползет, а за ним и я – в аккурат, а дальше разойдемся. А горло – в метр шириной, слева скала впритирку, справа – обрыв с камнями внизу метрах в пятнадцати; он со страху садится на жопу прямо посредине и ввиду свой малой скорости там и застревает! Следом лечу я и вижу – еще секунда и начну я его резать своими лыжами на лоскуты. Закантовался резко как только мог, да подвели лыжи – не свои рентованные, свои-то лень везти было в такую даль, вот, мудак, и поплатился за лень свою! Ранты у лыж неточенные, не затормозить толком, когда экстренно надо. Подбросило мои ножульки на кочке, да и просвистал я над этим козлом прямо в обрыв. Говорят, в такие секунды всю жизнь свою вспоминаешь – хрен там! Ничего не успел – только думал как бы упасть получше; спасибо, по волейболу 5 лет у мудрого тренера пол собой обтирал – научил как падать! Yи одного раза ничего не ломал, как бы падать не приходилось! И в тот раз реакция не подвела – треснулся левым боком, и крепко, потом двойное сальто назад в полете через спину, хрясь – уже спиной, и дальше уже по земле поволокло, через все эти камушки остренькие, чего бы сверху никогда не сказал, глядя на них. Лежу и глаза не открываю – жду чего-то. Так, лежа, пошевелил руками и пальцами - что-то шевелится, пошевелил ногами – тоже что-то есть. Открыл глаза, посмотрел наверх – мама моя! Это я вот оттуда?! Тут и обмохался крепко, аж пот прошиб. Встал, шатает всего, опять наверх поглядел, а там уже толпа стоит и на меня смотрит. Гляжу, Карпов, ага - лыжи скинул – и ко мне. У меня – одна лыжа все еще на ноге, вторая метрах в 50, палок в руках нет, одни темляки, в комбинезоне справа что-то теплое. Снимаю лямки, спускаю комбез, а в животе камушки какие-то торчат, откуда взялись? Не пойму. И из-под них кровь идет. Выковырял камушки, кровь сильнее пошла. Интересно. Карпов подбежал, собрали мое барахло и заковыляли наверх (интересно – ковыляешь обычно вниз, но мы точно ковыляли – я это отчетливо вижу!). А наверху уже какая-то медсестра (откуда только все берется?!) с огромным шприцом! Послал ее подальше, взял только лейкопластырь, дырки в животе заклеить да таблетку обезбаливающую. Смотрю, минут через 15 левая рука становится на воздушный шар похожа у плеча и висит как хвост. А подъемник не работает – регламентные работы, мать их! Короче, пока эти несколько километров на лыжах вниз до гостиницы спускались трусы мои от крови выжимать можно было.
А вечером – у Жукова день рождения! Мы с Карповым заранее в Теберду сгоняли, подарок купили – красивую маску такую. А новые наши знакомые как узнали, так и потащили у кого что было: минчанки – пьезозажигалку классную, тогда мы еще таких ни у кого не видели, Илмар – бальзам свой рижский, москвички – уж даже и не помню что они притащили. Приперлись мы в бар кофе пить (все девчонки завыли – кофе, кофе, увидев бальзам), сидим веселимся, время уже к 12 ночи подходит, в баре почти пусто. Подваливается какая-то местная харя – и ко мне: "Пойдем, отойдем на секунду." Эти штучки нам хорошо знакомы, встаю спокойно, зная, что спина моя хорошо прикрыта. Заходим за угол, он:"Откуда приехали?" – "Из Свердловска." А кулак уже мне в морду летит, еле успеваю вправо уклониться, костяшками, паскуда, таки задел, кожу как наждаком содрало со щеки. А у меня одна рука! Не прошло еще и секунды, боковым зрением вижу – пролетает что-то слева от меня, и – звук падающего тела. Вот если взять мертвого человека и просто его поднять и бросить, чтоб не сопротивлялся и не делал ничего для того, чтобы упасть ловчее. Вот так тот чижик и рухнул. С таким же звуком. Карпов только выдохнул, руки сложил (каратэ – сильная вещь, однако!) после этого, и нам:"Уходим, быстро!"
Потом Маринка мне щеку мыла и что-то ласковое говорила, не помню. Потом лежали на кровати, не хотела она раздеваться хоть убей, а я ее раздеть не мог – рука, мать ее! И лежала она (Маринка, не рука!) на животе почему-то, забрался я своей единственной работающей ручонкой в ее джинсы со стороны попки, благо хоть джинсы ее расстегнуть исхитрился, а уж от попки и дальше пролез меж ног. И не далась ведь она мне, и я сделать ничего не мог – хоть вой – ну не умею я одной рукой обходиться! Ох, как наутро яйца мои звенели!!! Даже просто шагать больно было. Но я ни о чем не жалею, отличная девчонка. Она, кстати, моделью работала, в те годы это не так круто еще было, присылала мне потом свои фото в купальниках с показов. И кожа ее как персик была. Помню.
Ржали тогда как кони всем монтажным участком. Запомнилось, вот.
Волосы у нее – почти до пояса, фигура – класс и кожа! Люблю смуглую кожу, не белую в веснушках всю, а потемнее, чтоб когда загорит – пушок выгоревших на солнце волос становился виден. Как у персика спелого.
Маринка со Староконюшенного на Арбате – жгуче рыжая девчонка. На Домбае познакомились в первый же день. Прелесть таких поездок – все понимают, что времени немного, две недели на все про все! Надо успевать! И успевали – успеваемость у нас была – лучше некуда. Держу ее на коленях и сделать одной рукой ничего не могу – вторая не работает напрочь. Разбился утром. Ехал за одним чайником из нашей же группы (москвич долбаный!), время было – середина апреля, инструктора говорили – счастливцы, вы, ребята! В это время обычно уже тут и снега-то нету! Ранним утром – наледь, застывшая за ночь из намолоченного вчера снега, как солнце взойдет – тает снег на глазах, как в сказке про Снегурочку! Еду, стало быть, за ним, а скорость моя этак вдвое больше его и расстояние между нами метров 20. Входим в узкое горло с крохотным языком снега посредине, за этим горлом сразу начинается широкий раскат с хорошим спуском и снега вдоволь. Прикидываю, что он проползет, а за ним и я – в аккурат, а дальше разойдемся. А горло – в метр шириной, слева скала впритирку, справа – обрыв с камнями внизу метрах в пятнадцати; он со страху садится на жопу прямо посредине и ввиду свой малой скорости там и застревает! Следом лечу я и вижу – еще секунда и начну я его резать своими лыжами на лоскуты. Закантовался резко как только мог, да подвели лыжи – не свои рентованные, свои-то лень везти было в такую даль, вот, мудак, и поплатился за лень свою! Ранты у лыж неточенные, не затормозить толком, когда экстренно надо. Подбросило мои ножульки на кочке, да и просвистал я над этим козлом прямо в обрыв. Говорят, в такие секунды всю жизнь свою вспоминаешь – хрен там! Ничего не успел – только думал как бы упасть получше; спасибо, по волейболу 5 лет у мудрого тренера пол собой обтирал – научил как падать! Yи одного раза ничего не ломал, как бы падать не приходилось! И в тот раз реакция не подвела – треснулся левым боком, и крепко, потом двойное сальто назад в полете через спину, хрясь – уже спиной, и дальше уже по земле поволокло, через все эти камушки остренькие, чего бы сверху никогда не сказал, глядя на них. Лежу и глаза не открываю – жду чего-то. Так, лежа, пошевелил руками и пальцами - что-то шевелится, пошевелил ногами – тоже что-то есть. Открыл глаза, посмотрел наверх – мама моя! Это я вот оттуда?! Тут и обмохался крепко, аж пот прошиб. Встал, шатает всего, опять наверх поглядел, а там уже толпа стоит и на меня смотрит. Гляжу, Карпов, ага - лыжи скинул – и ко мне. У меня – одна лыжа все еще на ноге, вторая метрах в 50, палок в руках нет, одни темляки, в комбинезоне справа что-то теплое. Снимаю лямки, спускаю комбез, а в животе камушки какие-то торчат, откуда взялись? Не пойму. И из-под них кровь идет. Выковырял камушки, кровь сильнее пошла. Интересно. Карпов подбежал, собрали мое барахло и заковыляли наверх (интересно – ковыляешь обычно вниз, но мы точно ковыляли – я это отчетливо вижу!). А наверху уже какая-то медсестра (откуда только все берется?!) с огромным шприцом! Послал ее подальше, взял только лейкопластырь, дырки в животе заклеить да таблетку обезбаливающую. Смотрю, минут через 15 левая рука становится на воздушный шар похожа у плеча и висит как хвост. А подъемник не работает – регламентные работы, мать их! Короче, пока эти несколько километров на лыжах вниз до гостиницы спускались трусы мои от крови выжимать можно было.
А вечером – у Жукова день рождения! Мы с Карповым заранее в Теберду сгоняли, подарок купили – красивую маску такую. А новые наши знакомые как узнали, так и потащили у кого что было: минчанки – пьезозажигалку классную, тогда мы еще таких ни у кого не видели, Илмар – бальзам свой рижский, москвички – уж даже и не помню что они притащили. Приперлись мы в бар кофе пить (все девчонки завыли – кофе, кофе, увидев бальзам), сидим веселимся, время уже к 12 ночи подходит, в баре почти пусто. Подваливается какая-то местная харя – и ко мне: "Пойдем, отойдем на секунду." Эти штучки нам хорошо знакомы, встаю спокойно, зная, что спина моя хорошо прикрыта. Заходим за угол, он:"Откуда приехали?" – "Из Свердловска." А кулак уже мне в морду летит, еле успеваю вправо уклониться, костяшками, паскуда, таки задел, кожу как наждаком содрало со щеки. А у меня одна рука! Не прошло еще и секунды, боковым зрением вижу – пролетает что-то слева от меня, и – звук падающего тела. Вот если взять мертвого человека и просто его поднять и бросить, чтоб не сопротивлялся и не делал ничего для того, чтобы упасть ловчее. Вот так тот чижик и рухнул. С таким же звуком. Карпов только выдохнул, руки сложил (каратэ – сильная вещь, однако!) после этого, и нам:"Уходим, быстро!"
Потом Маринка мне щеку мыла и что-то ласковое говорила, не помню. Потом лежали на кровати, не хотела она раздеваться хоть убей, а я ее раздеть не мог – рука, мать ее! И лежала она (Маринка, не рука!) на животе почему-то, забрался я своей единственной работающей ручонкой в ее джинсы со стороны попки, благо хоть джинсы ее расстегнуть исхитрился, а уж от попки и дальше пролез меж ног. И не далась ведь она мне, и я сделать ничего не мог – хоть вой – ну не умею я одной рукой обходиться! Ох, как наутро яйца мои звенели!!! Даже просто шагать больно было. Но я ни о чем не жалею, отличная девчонка. Она, кстати, моделью работала, в те годы это не так круто еще было, присылала мне потом свои фото в купальниках с показов. И кожа ее как персик была. Помню.